Шанхай Гранд. Запретная любовь и международные интриги в обреченном мире - Taras Grescoe

Микки вернулся домой и узнал, что она пользуется дурной славой. Первый американский издатель "Улисса" Джеймса Джойса (и будущий завсегдатай "What's My Line?") Беннетт Серф написал в Saturday Review неприятную заметку о "публичной Эмили Хан, которая, не довольствуясь тем, что держала на руках свою двухлетнюю полукитайскую малышку Каролу, носила в придачу длинную черную сигарету".* Находясь в гостях у своей сестры Роуз в Виннетке, Микки согласилась дать интервью местному репортеру. На следующий день ее фотография вместе с фотографией Каролы появилась в газете Chicago Sun под заголовком "Я была наложницей китайца!".

Микки принялась за работу, написав рассказ о своих восьми годах, проведенных в Шанхае, Чунгкинге и Гонконге. Книга "Китай для меня" стала одной из первых в потоке книг жителей Шанхая, вынужденных из-за войны вернуться в Соединенные Штаты. Было что-то комичное в том, как старые китайцы боролись за первенство в названиях своих книг. Халлетт Абенд, сотрудник "Нью-Йорк Таймс" на Дальнем Востоке, опубликовал свои мемуары под названием "Моя жизнь в Китае 1926-1941". Джон Б. Пауэлл, основатель еженедельника China Weekly Review, который в результате пыток в Бридж-Хаусе умер вскоре после возвращения, написал книгу "Мои двадцать пять лет в Китае". В книге "Моя война с Японией" подстрекатель оси Кэрролл Олкотт неоднократно упоминает о том, что впервые приехал в Шанхай в 1928 году.† Хотя в книге Рэндалла Гулда "Китай под солнцем" не указываются личные данные, в ней часто приводится анекдот, в котором гиббон Микки Хана мистер Миллс, посетив редакции газет "Ивнинг пост" и "Меркьюри", столкнулся с черным спаниелем издателя. "Последовавшая за этим драка, - писал Гулд, - была почти столь же разрушительной, как и взрывы, к которым мы уже привыкли".

Написанная в то время, когда судьба Чарльза еще не была известна, книга Микки, которую можно читать с большим интересом, была пикантной, но при этом не была скандальной. Она называла правильные имена и делала сложную политику Китая простой и понятной. В итоге книга разошлась тиражом почти три четверти миллиона экземпляров, обогнав предыдущий бестселлер - "Сестры Сунг" (на обложке которого впервые появился китайский иероглиф "Сунг", перевернутый вверх ногами).

Публикация книги "Китай для меня" заставила "Двустволку" Коэна выйти из отставки. Однажды Микки получил отпечатанное на машинке письмо, в котором были слова "БЕЗ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЙ", сильно подчеркнутые. После возвращения в Канаду Коэн женился на разведенной еврейке по имени Ида Джудит Кларк, которая владела магазином дорогих платьев по соседству с монреальским "Ритц-Карлтоном". В своей новой респектабельной роли Коэн возражал против того, чтобы Микки изображал его пьяным завсегдатаем холла отеля "Гонконг".

"Я не был "прихлебателем", - писал он. "Опять же, вы прекрасно знаете, что я не любил пить и поэтому никогда не напивался.

...общая картина, которую вы представляете себе в виде подвыпившей ящерицы, живущий на незаработанное пособие и играющий в карты на смекалку, столь же отвратителен, сколь и неправдив".

Когда Коэн приехал в Нью-Йорк со своей новой женой, Хан смог успокоить его, пообещав, что в последующих изданиях "China to Me" отрывок будет изменен. Новая версия гласила: "Генерал, пухлый и веселый, был одной из достопримечательностей отеля "Гонконг""*.

Для Микки история, рассказанная в China to Me, не закончится, пока она не узнает, что Чарльз в безопасности. Лишенная новостей, она поддалась тревоге. Она наняла Вилли, друга одного из "тупиковых детей" с корабля репатриации, присматривать за ее квартирой; благодаря его знаниям о черном рынке он смог снабжать ее морфием, который помогал справиться с самыми сильными переживаниями. Сотрудничество с ее подругой, автором "Гранд-отеля" Вики Баум, над бродвейской пьесой о Грипсхольме - набросанной, но так и не завершенной - также занимало ее мысли. Тем временем друзья, вернувшиеся из Китая, привозили слухи о казни Чарльза. Японцы, видимо, обнаружили передатчик в лагере на Аргайл-стрит и наказали виновных.

14 сентября 1945 года конец статьи в "Юнайтед Пресс" заставил Микки заплакать от радости. "Освобожденные британские заключенные, - гласила депеша, переданная по Гонконгу, - сегодня рассказали, как они закрывали глаза и

РЫДАЛ, КОГДА ЯПОНСКАЯ РАССТРЕЛЬНАЯ КОМАНДА БЕЗЖАЛОСТНО КАЗНИЛА АМЕРИКАНСКОГО ЛЕТЧИКА. МАЙОР. ЧАРЛЬЗА БОКСЕРА ИЗ ДОРСЕТА, АНГЛИЯ, КОТОРЫЙ ПЛАНИРУЕТ ВЕРНУТЬСЯ В США И ЖЕНИТЬСЯ НА МАНХЭТТЕНСКОЙ ПИСАТЕЛЬНИЦЕ МИСС ЭМИЛИ ХАНН КАК МОЖНО СКОРЕЕ.

РАССКАЗАЛ ИСТОРИЮ". Поздравления сыпались со всего мира,

среди которых шуточная телеграмма Вики Баум из Пасадены:

Дорогая Микки [sic] ужасно рада твоим хорошим новостям и очень надеется, что даже самый счастливый брак не сделает из тебя честную женщину.

В номере журнала Life от 3 декабря была опубликована фотография

Чарльз Боксер, широко улыбаясь, катает Каролу - одетую в клетчатую юбку и выглядящую пухлой и здоровой - в квартире Микки в Верхнем Ист-Сайде. На следующей неделе Микки Хан и Чарльз Боксер отправились в Коннектикут, где подсунули мировому судье стодолларовую взятку, чтобы тот их поженил.

Не было упомянуто о предыдущей помолвке невесты - с китайским поэтом, который все еще верил, что его американская наложница однажды ляжет рядом с ним в семейную могилу.

В месяцы и годы, последовавшие за Днем виджея, были надежды на то, что старый Шанхай возродится во всем своем довоенном блеске. Поселения, построенные англичанами и французами, достаточно быстро приспособились к новым японским хозяевам. Наверняка новому всаднику в городе не понадобится много времени, чтобы освоиться в седле.

19 сентября 1945 года американский флагманский корабль "Роки Маунт" занял почетное место у буя номер один на реке Уангпу - место, которое с первых дней существования Договорного порта было предоставлено британским судам. Штаб-квартира ВМС США была размещена в здании Глен Лайн Билдинг в доме № 28 по улице Бунд, принадлежащем Великобритании и лишь недавно освобожденном немецким посольством. Моряки сходили на берег с кораблей, груженных товарами, предназначенными для планируемого вторжения в Японию, и бросали бутылки с кока-колой китайским толпам, которые - на данный момент - провозглашали Соединенные Штаты самыми лучшими. Солдаты пили напиток сэра Виктора Сассуна.

Компания U.B. Pilsner поразила толпу тем, что посадила на задние сиденья рикш прохожих и повезла их по Нанкинской дороге.

Одним из первых распоряжений нового Шанхайского совета стало переключение движения транспорта с левой на правую сторону дороги. Ночной клуб "Аргентина", до недавнего времени излюбленный редут нацистских агентов и японских жандармов, разместил рекламу, провозглашающую себя "единственным в Шанхае ночным клубом и коктейль-лаунжем с американским управлением". Голливудские фильмы вернулись в Нанкинский театр, начиная с уже четырехлетнего фильма "Алома из Южных морей" с Дороти Ламур в главной роли,